-Искушение искусством!!

[vodkoff 526]

 

Яцек Ковальский

Изменено 27 октября 2012 пользователем vodkoff

[vodkoff 526]

 

А́льбрехт Дю́рер

 

n=2(2m+1)

Изменено 28 октября 2012 пользователем vodkoff

[vodkoff 526]

 

Выдуманная, и печально известная, по крайней мере для г-на Сердюка концептуальная икона за авторстовом Давида Бурлюка.

 

Кавабата налил Сердюку и себе. (С) В. Пелевин

Изменено 29 октября 2012 пользователем vodkoff

[vodkoff 526]

 

Scott G. Brooks

[InK 5 067]

очень любопытно и с юмором описаны картины

 

http://glazo.livejou....com/71760.html

 

вот пример:

посещение Девой Марией Елисаветы , со ссылкой на Лк.1:39-56.

Да, она пребыла с ней около трех месяцев, а не просто коротко так встретились, что иногда кажется по картинам.

 

 

Пьеро ди Козимо. Посещение Девой Марией праведной Елисаветы со Святым Николаем и Святым Антонием Великим. Ок. 1490 г. Доска, масло 184,2 × 188,6 см.

 

Итак, как видите, блестящие шары Св. Николая свидетельствуют скорее не о странностях ума художника, а о странностях памяти Джорджо Вазари, так как они находятся не в руках святого, а у его ног.

 

 

Три золотых шара, если точнее.

Подобные шары ежегодно вешают на новогоднюю ёлку, часто и не вспоминая или не зная, что это в память трёх шаров Св. Николая — символа тех трёх мешочков с золотыми монетами, что он подбросил в окно разорившегося человека, чтобы обеспечить приданое трём его дочерям. Ведь их отец даже задумывал пожертвовать честью своих дочерей и тем самым заполучить средства, необходимые для их приданого.

Одним словом, вовремя Св. Николай подоспел со своими мешками, которые он всё продолжает регулярно приносить на Рождество, но уже в облике Санта-Клауса.

 

 

А что это за штучка там чернеет в отражении?

Если перепроецировать изображения с шаров обратно на плоскость, так увидели б, как там Пьеро ди Козимо пишет эту картину.

 

 

 

А Св. Николай с шарами в руках — так это, скажем, здесь:

Якопо Тинторетто. Св. Николай, 1580-90. Холст, масло 44,9 × 56 см.

 

Ах нету шаров на ёлку? Ну что ж, повесим три апельсина, ну или яблока.

И их нет? — сходите в ломбард, заложите что-нибудь. Ведь покровитель ломбардов — тоже Св. Николай. А вот и символ, что висит на ломбардах:

 

..

А ломбард, потому что такие ссудно-залоговые конторы в Англии создал банковский дом Ломбарди —выходцами из итальянской Ломбардии. А там эти шары, может быть (а может быть и нет) некоторым образом связаны с гербом семейства Медичи, правда, там уже шесть шаров, происхождение которые тоже толкуется по-разному, но ведь верхний лазуревый шар обременён тремя золотыми лилиями ( а м.б. и не лилиями, а ирисами…) Но так мы уж очень далеко укатимся в сторону.

 

Тем более, что сами закладчики (держатели ломбардов) объясняют символ просто: «Ставлю два против одного, что обратно вещь не выкупишь».

 

Но если уж заговорили о цветах, то вот прямо посредине лежит этот цветок:

Сначала, по невежеству, я подумал, что это какая-то мыльнянка.

Но лепестка то четыре. Так что нарекаю отныне этот цветок желтушником, то есть, если романтичнее — желтофиолью, а их ведь 200 видов, так что поди-ка разбери, какой именно, и можно легко соврать, что, мол, это типичная лавандовая жетофиоль, наподобие вот этой разновидности Erysimum hybridum:

 

А поскольку значение английского слова "visitation" уже стало известно, то заодно стоит узнать, что желтофиоль по-английски — "wallflower" (то есть — цветок у стены). А второе значение этого слова — девушка, подпирающая стенку на танцах, не пользующаяся популярностью. То есть, обратите внимание, — за-стенчивая. А сейчас так называют не только даму без кавалеров или робкого юношу, а, скажем, и алкаша, тщетно слоняющегося в призрачной надежде, что кто-нибудь, да угостит.

 

Но здесь, думаю, этот четырёхлепестковый цветок — скорее символ креста и крестного пути Христа.

Как, впрочем, бывает и с другими цветами семейства Крестоцветных ( Cruciferae), например, левкоями.

Правда, теперь это семейство переименовали в Капустные (Brassicaceae) — по соображениям политкорректности, полагаю.

 

Теперь несколько слов об истрёпанной книге из пергамента, что Пьеро ди Козимо изобразил совсем как настоящую.

 

Ну, по-моему, совсем и не истрёпанная.

 

Повернем:

 

И почитаем: левая страница правая страница Diligite iustitiam

qui iudicatis

terram sentite de

Domino

in bonitate et in simpl

icitate cordis

quaerite illum quoniā

in malivolam animam

non intrabit sapie

ntia nec habitabit

in corpore subdito pāis s sāpie p {??}

espiritus enim

sāctus disciplin

ae effugiet fictū

et auferet se a co

gitationibus quae sūt

sine intellectu et

corripietur

supervenien

te iniquit

benign

 

Это — Книга премудростей Соломоновых, глава 1:1-6.

Только на левой странице пропущены строки Прем.Сол.1:2-3,

а на правой — неясна первая строчка, неточно написана вторая, а окончания последней и предпоследней строк прикрыты большим пальцем.

1 Diligite iustitiam qui iudicatis terram sentite de Domino in bonitate et in simplicitate cordis quaerite illum

2 quoniam {invenitur ab his qui non temptant illum apparet autem eis qui fidem habent in illum

3 perversae enim cogitationes separant a Deo probata autem virtus corripit insipientes

4 quoniam} in malivolam animam non intrabit sapientia nec habitabit in corpore subdito peccatis

5 sanctus {enim spiritus} disciplinae effugiet fictum et auferet se a cogitationibus quae sunt sine intellectu et corripietur superveniente iniquit{ate}

6 benign{us est enim spiritus sapientiae et non liberabit maledictum a labiis suis quoniam renum illius testis est Deus et cordis eius scrutator est verus et linguae illius auditor}

 

Прем.Сол.1:1 Любите справедливость, судьи земли, право мыслите о Господе, и в простоте сердца ищите Его,

Прем.Сол.1:2 ибо [Он обретается неискушающими Его и является не неверующим Ему.

Прем.Сол.1:3 Ибо неправые умствования отдаляют от Бога, и испытание силы Его обличит безумных.]

Прем.Сол.1:4 В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху,

Прем.Сол.1:5 ибо святый Дух премудрости удалится от лукавства и уклонится от неразумных умствований, и устыдится приближающейся неправды.

Прем.Сол.1:6 Человеколюбивый дух — премудрость, но не оставит безнаказанным богохульствующего устами, потому что Бог есть свидетель внутренних чувств его и истинный зритель сердца его, и слышатель языка его.

Чему вполне созвучны слова сидящего справа Св. Антония:

«А мы, как сказал учитель наш,

не в препретельных языческой премудрости словесех

(1 Кор. 2, 4) ищем доказательств, но ясно убеждаем верою, предваряющею построения разума».

«Итак, у нас христиан таинство боговедения не в мудрости языческих умствований, но в силе веры, даруемой нам от Бога Иисусом Христом».

Из книги:

Житие преподобного отца нашего Антония, описанное святым Афанасием в послании к инокам, пребывающим в чужих странах

.

Может как раз об этом сейчас и пишет Святой Антоний:

(Да? — какая интересная походная чернильница и пенальчик для перьев на шнурке с кольцом).

 

Но при всём старании, так и не разобрал ни слова.

Может кому больше повезёт:

 

Сначала — не совсем ясно, почему, собственно, Св. Антоний и Св. Николай.

Обычно ведь изображают такую пару: Св. Антоний (в темном) и Св. Павел Фивейский (в светлом), как, например, здесь:

Диего Веласкес. Св. Антоний и Св. Павел Отшельник. 11633. Масло, холст 257 × 188 см

 

Тут всё по правилам, всё как описано в Золотой легенде:

вон слева, совсем вдалеке-вдалеке, там за речкой, стоит Св.Антоний и выпытывает у кентавроподобного существа путь к Павлу.

Потом, тоже вдалеке, но чуть поближе на склоне, он снова выясняет путь у фавноподобного создания.

Потом они тут впереди уже вместе сидят, беседуют, а ворона пикирует к ним с двумя хлебами, вместо той половинки, что была положена Павлу свыше небесами ежесуточно на протяжении 40 лет.

То есть, с учетом прихода гостя, была выдана учетверённая пайка (но у Веласкеса, похоже, что просто удвоенная):

 

А потом, слева у реки, это уже другой, печальный визит: 113-летний Павел скончался, и вот Антоний прощается с ним, а львы из пустыни прилежно копают могилу.

(Кстати, именно поэтому Св. Антоний является, в частности, покровителем могильщиков).

 

Мне, признаться, по душе больше эта картина:

Стефано ди Джованни Сассетта (?). Встреча Св. Антония Великого и Св. Павла Отшельника. ок 1445. Темпера, доска 47,5 × 34,5 см.

 

Вот ещё, коптская икона: оба преподобных, ворона и львы тут тоже есть

(а слева, у ног Св. Антония наконец появляется и кабанчик, о котором речь ещё впереди):

 

Так почему же, в конце концов, Казимо нарисовал тогда не Св. Павла, а Св. Николая?

 

Оказывается, всё очень просто: у Джино Каппони (см. в самом верху текст эпиграфа) были сыновья: Пьеро и Нерро ди Джино Каппони. И вот Неро ди Джино в своем завещании 6 ноября 1493 г. оставляет 40 золотых флоринов приходу Санто Спирито для чествования его отца в капелле Джино ди Нири Каппони, патрона капеллы Посещения Богоматери в указанной церкви Санто Спирито. Нерро завещал, чтобы на эти деньги в капелле отслужили мессу и ежегодно на праздник Посещения Пресвятой Девы Марии в алтаре капеллы служили вечерни. И там же в этом завещании он в частности упоминает эту семейную часовню под названием капелла Св. Николая. Уфф...

 

То есть, Пьеро ди Казимо делал по заказу Пьеро ди Джино Каппони алтарную картину для часовни Св. Николая семейства Каппони, расположенную в церкви Святого Духа.

 

Вот пара его набросков к картине :

.

 

Так, далее запускаем свинку:

 

Св. Антония Великого традиционно изображают со свиньей или кабаном.

Что он говорил о свиньях? Вот что:

«Даже над свиньями не имеет власти диавол. Ибо, как написано в Евангелии, демоны просили Господа, говоря: повели нам ити в свиней (Мф. 8, 31). Если же не имеют власти над свиньями, тем паче не имеют над человеком, созданным по образу Божию». Как видите, это ещё не повод избирать свинью своим атрибутом.

 

Стандартная история такая, что в 1070 г. мощи Св. Антония были привезены во Францию, где в 1095 г. возникло братство мирян — госпитальеров прп. Антония. Эти антониты создавали госпитали и достаточно успешно лечили от тех заболеваний, которые вскоре потом получили название «Антониева огня».

Под этим названием во Франции и Германии понимали гангренозную форму эрготизма (Ergotismus gangraenosus); в Англии, а потом и в Штатах — рожистые заболевания; а на Мальте и в Италии — опоясывающий лишай (Herpes zoster) (который, да будет вам известно — вызывается вирусом ветряной оспы, который десятилетиями дремлет в вашем мозгу, а потом оживает и ползёт-ползёт по вашим нервам, пока не доберётся до кожи, где начинается воспаление, боли, зуд и прочие удовольствия. Вот так-то, грешники. Ужо вас!)

 

Так вот, лечение вероятно всех форм «Антониева огня» заключалось в частности в том, что больного мазали свиным салом.

 

Говорят, что также был обычай передавать антонитам свинью, выращенную на средства верующих. Эта «Антониева свинья» потом то ли поступала беднякам в качестве гуманитарной помощи, то ли шла прямиком на лекарство — не совсем ясно. Впрочем, с той же целью(ями) антонитам разрешали свободно выпасть свиней.

Вот с тех пор свинья неотвязно следует за Св. Антонием, а он стал целителем гнойных воспалений да и прочих болячек, покровителем всякой домашней скотины, защитником свинопасов, а заодно, и мясников, помощником бедных. (Добавлю — так как он кроме молитв и размышлений, занимал себя плетением корзин, то он ещё и лучший покровитель корзинщиков, щеточников и вязателей веников).

 

Другой его атрибут — колокольчик, иногда прямо висит на свинье, а иногда носится в руках, призывая к сбору вспомоществования в пользу бедных и страждущих (так что он покровитель и звонарей).

А ещё один атрибут — такой Т-образный костылёчек или посох — опора в старости и преклонном возрасте, но конечно он связан с тау-крестом древнего Египта и так далее.

 

(Закладку в книге тоже не прочёл. А чехол для книги хорош).

 

Но из всех этих легенд мне больше всего нравится вот эта замечательная традиционная история Средиземноморья: Как святой Антоний принес огонь в мир

 

Давным-давно весь огонь был только в аду, а на земле его нигде не было.

И даже в домах люди зимними ночами тряслись от холода. Как только они пытались что-то рассказать друг другу, так их их зубы начинали стучать, и они только кашляли и сопели. В конце концов, они пришли к преподобному Антонию.

А прежде чем стать святым, Святой Антоний был свинопасом. Люди нашли его в пустыне, с березовым посохом в руках, а свинья, которая никогда не отходила от него, стояла вблизи. Святой Антоний выслушал их просьбы, обещал помочь, а свинья хрюкнула.

И вот святой Антоний отправился к самым воротам Ада. Он постучал по ним своим посохом, но бесы высунулись в окно и стали кричать:

— Мы знаем кто ты! — Уходи! — Ты святой, а в аду могут быть только грешники!

 

— Открывайте! Холодно здесь снаружи стоять ! — ответил Святой Антоний.

 

И как раз тут свинья громко хрюнула и стала тереться пятачком о ворота.

 

— Вот хорошое жаркое из свинины — подумали бесы.

— Твоя свинья может войти,— сказал один бес, — но ты сам должен остаться снаружи..

 

При этих словах бес чуть приоткрыл ворота. Свинья ринулась внутрь, сбив его с ног, и начала там носиться, фыркая, хрюкая, раскидывая растопку и роняя вилы. Её никак не удавалось связать или просто унять пинками.

Животное подняло такой ад в Аду, что вскоре бес крикнул Святому Антонию:

— Ты можешь войти, но твоя проклятая свинья пусть убирается. Заходи и забери свою свинью отсюда!

Святой Антоний подошел к свинье и тихонько дотронулся до неё посохом. При этом животное тут же успокоилось.

—Ну, — сказал Святой Антоний, — теперь, когда я здесь, думаю, что можно и погреться.

И он сел на кучу коры у огня.

А рядом с ним всё носились бесы, докладывавшие Люциферу, как обстоят дела с душами на земле. Святой Антоний пинал каждого беса в зад, как когда-то он поддавал своим свиньям.

Тут подошел большой бес и сказал: — Мы не думаем, что твои шуточки так уж смешны. Положи-ка свой посох.

Святой Антоний положил посох на землю рядом с собой.

И тут примчался молоденький бесёнок, которому только что удалось впервые охмурить душу человека, и он кричал — Люцифер, Люцифер, у меня есть новенький для ада!

Этот бесёнок был так взволнован, что споткнулся о посох и упал головой прямо в кучу пепла.

Он не узнал святого Антония, и думал, что этот незнакомец просто еще один из проклятых. Чёртик схватил посох и строго сказал: — Разве ты не знаешь правил! Здесь посохи не положены, — и стал совать посох в огонь.

Но тут свинья снова вскочила и подняла Адский шум.

Святой Антоний объяснил: — Если вы хотите, чтобы я унял свинью, верните мне мой посох.

Большой дьявол взял посох и вернул его преподобному Антонию. Лишь только он коснулся им свиньи, как она тут же затихла.

—Убирайтесь отсюда, и никогда не возвращайтесь снова, — заревели все черти. Не говоря ни слова (или даже хрюка), святой Антоний и его свинья вышли из ворот ада. Только тут черти вздохнули с облегчением.

Но они и не догадывались, что посох Св. Антония был в серёдке трухлявым и сухим, а огонёк, затлевший внутри деревяшки не был виден. Так Святой Антоний понес в посохе огонь для людей.

Как только святой Антоний вылез из-под земли, он поднял посох и начал им крутить над головой, так, что искры разлетались во все стороны, а он распевал такое благословение:

О, дух огня, во мгле

Явись, отправься в бег

Вокруг, по всей земле

Пройдя сквозь дождь и снег.

И с тех пор огонь горел в каждом очаге, и люди, сидя вокруг зимними вечерами, весело рассказывали всякие истории. А Святой Антоний забрал свою свинью и снова стал скромно и просто жить в пустыне.

***

 

Вот такая славная байка.

 

А начинал он своё «пустынничение» ещё в молодости в 100 км западнее Александрии в пустыне, что называлась по-латыни Нитрия (30°25′ 0′N, 30°20′ 0′E) — древнейшее место добычи из содовых озёр натрона, что использовали для мумификации и, говорят, в виде присадок к касторовому маслу светильников, чтобы те не коптили при росписи гробниц (надо будет как-нибудь проверить, в смысле, не мумификацию, а как горит касторка со стиральной содой).

 

Нитрийская пустыня известна также под названием Скитская пустыня (от копт. schiet (шиит), в лат. произношении скеф, скиф или скит — «большая равнина». По другой версии от греч. skitos - «кожа») откуда и пошли скиты, аскеты, и вот, например, «Десять собеседований отцов, пребывающих в Скитской пустыне» Преп. Иоанна Кассиана Римлянина.

 

Сейчас место называют Вади-Натрун.

 

Интерлюдия

29 декабря 1935 г. летчик Антуан Сент-Экзюпери вместе с механиком Андре Прево улетают на борту Caudron C-600 Simoun No. 7042 (F-ANRY) по маршруту Париж-Сайгон. Через 18 часов 35 минут полета 30 декабря в 2 ч 45 мин при скорости 270 км/час они терпят крушение.

«Непостижимо, как мы уцелели. Зажигаю фонарик, разглядываю следы на земле. Уже за двести пятьдесят метров от того места, где самолет остановился, мы находим искореженные обломки металла и сорванные листы обшивки, они раскиданы вдоль всего пути машины по песку. При свете дня мы увидим, что почти по касательной наскочили на пологий склон пустынного плоскогорья» (Сент-Экзюпери. глава 7 В сердце пустыни. Земля людей).

Дальше можно прочитать всю эту главу. Они поплелись на северо-восток. Им повезло. Через 3 дня они встретили караван бедуинов, который доставил их в Вади-Натрун, где они остановились в доме швейцарского инженера Ракко, работавшего на производстве по добыче соды. Об этой истории недавно рассказывала дочь этого инженера — Дэниза Ракко ( Denise Raccaud).

Сент-Экзюпери и Прево съездили в Каир, но затем вернулись в Вади-Натрун, где пробыли в доме инженера ещё около 15 дней, выезжая к к обломкам самолета, чтобы посмотреть, что уцелело:

 

.

 

Потом он написал об этом шесть статей с общим заглавием «Le Vol brisé. Prison de sable» для газеты «L’Intransigeant»:

«Soudain, un formidable craquement…» 31 января, «La soif» 1 февраля, « Le délire» 2 февраля, «Le supplice du troisième jour» 3 февраля и «Résurrection» 4 февраля 1936 г.

 

Потом в книге «Земля людей», ну а потом здесь:

Это, по-моему, самое красивое и самое печальное место на свете. Этот же уголок пустыни нарисован и на предыдущей странице, но я нарисовал еще раз, чтобы вы получше его разглядели. Здесь Маленький принц впервые появился на Земле, а потом исчез. Всмотритесь внимательней, чтобы непременно узнать это место, если когда-нибудь вы попадете в Африку, в пустыню. Если вам случится тут проезжать, заклинаю вас, не спешите, помедлите немного под этой звездой!

 

Вот такой вот Вади-Натрун получился.

***

 

Ну что ж. Остается только взглянуть на средние и дальние планы картины.

Светлые — в правой части, и более темные — в левой, что уравновешивает обратное расположение тонов на переднем плане.

 

Справа — Избиение младенцев, а поодаль на стене церкви — сцена Благовещения:

 

За происходящим из окон наблюдают любопытствующие. Ну, что там за шум?

У дома на горе четыре лошади навьюченных привязаны. Кто-то стоит в дверях. А по крутой дороге вниз осторожно едет всадник в белой чалме.

(Шпиль то у церкви, кажется того, перекосился вправо).

 

А в небесных высях — грачи прилетели

 

В центре обращает на себя внимание вот это деревце:

 

Ну а слева — Рождество Христово.

Интересно, кто это самый левый? Уж ни сам ли Пьеро ди Козимо?

Эту картину он писал ведь ещё моложе 30 лет.

Да, в 60 лет он носил бороду, а тут — может ещё и нет.

 

Пастухи уже собрались, а волхвы — вон там по кривой дорожке под странной скалой ещё только поспешают:

 

А вот чуть правее полукруглого балкончика, висит, изливая свет на новорожденного младенца, да и на весь Божий мир, ещё одна звезда этого рассказа — Вифлеемская (что, бывает, появляется иногда рождественской серебрянной звездой на макушке ёли).

 

Так что можно не спешить, постоять, помедлить немного и под этой звездой.

 

 

 

Изменено 26 ноября 2012 пользователем InK

[InK 5 067]

Сказка: красная шапочка, разбор стилистики.

 

Ги Де Мопассан

 

Волк ее встретил. Он осмотрел ее тем особенным взглядом, который опытный парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая все еще старается выдать себя за невинную. Но он верит в ее невинность не более ее самой и будто видит уже, как она раздевается, как ее юбки падают одна за другой и она остается только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные формы ее тела.

 

 

Виктор Гюго

 

Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнабула в печке...

 

 

Джек Лондон

 

Но она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

 

 

Габриэль Гарсиа Маркес

 

Пройдет много лет, и Волк, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер когда Бабушка съела столько мышьяка с тортом, сколько хватило бы, чтобы истребить уйму крыс. Но она как ни в чем не бывало терзала рояль и пела до полуночи. Через две недели Волк и Красная Шапочка попытались взорвать шатер несносной старухи. Они с замиранием сердца смотрели, как по шнуру к детонатору полз

синий огонек. Они оба заткнули уши, но зря, потому что не было никакого грохота. Когда Красная Шапочка осмелилась войти внутрь, в надежде обнаружить мертвую Бабушку, она увидела, что жизни в ней хоть отбавляй: старуха в изорванной клочьями рубахе и обгорелом парике носилась туда-сюда, забивая огонь одеялом.

 

 

Эдгар По

 

На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

 

 

Уильям Шекспир

 

Съесть или не съесть, вот в чем вопрос?

 

 

Патрик Зюскинд

 

Запах Волка был омерзителен. Он пах, как пахнет каморка дубильщика, в которой разлагались трупы. От его грязной, серой шкуры, исходил непередаваемый запах мертвечины, сладко-горький, вызывавщей тошноту и омерзение. Сам Волк не чувствовал этого, он был полностью сосредоточен, он любовался Красной Шапочкой. Она пахла фиалкой на рассвете, тем непередаваемым запахом, который бывает у цветов лишь за пару минут до рассвета, когда еще бутон не полностью раскрылся.

 

 

Эрнест Хемингуэй

 

Мать вошла, она поставила на стол кошелку. В кошелке было молоко,белый хлеб и яйца.

 

— Вот, — сказала мать.

— Что? — спросила ее Красная Шапочка.

— Вот это, — сказала мать, — отнесешь своей бабушке.

— Ладно, — сказала Красная Шапочка.

— И смотри в оба, — сказала мать, — Волк.

— Да.

Мать смотрела, как ее дочь, которую все называли Красной Шапочкой,потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать ее одну в лес; и, кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.

 

 

Редьярд Киплинг

 

— Мы с тобой одной крови! — крикнула Красная Шапочка вслед волку. — Доброй охоты!

 

 

Оноре де Бальзак

 

Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил ее на железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард — фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

 

 

Оскар Уайльд

 

Волк. Извините, вы не знаете моего имени, но...

Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы вас съесть. Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.

Волк. Но я говорю серьезно.

Бабушка. И это придает особый блеск вашему остроумию.

Волк. Я рад, что вы не относитесь серьезно к факту, который я только что вам сообщил.

Бабушка. Нынче относиться серьезно к серьезным вещам — это проявление дурного вкуса.

Волк. А к чему мы должны относиться серьезно?

Бабушка. Разумеется к глупостям. Но вы невыносимы.

Волк. Когда же Волк бывает несносным?

Бабушка. Когда надоедает вопросами.

Волк. А женщина?

Бабушка. Когда никто не может поставить ее на место.

Волк. Вы очень строги к себе.

Бабушка. Рассчитываю на вашу скромность.

Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает ее).

Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что вы поспешили. Я только что собиралась рассказать вам одну поучительную историю.

 

 

Эрих Мария Ремарк

 

Иди ко мне, — сказал Волк.

Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость — тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.

— Конечно, — сказала она. — Нам не на что надеяться. У меня нет будущего. Волк молчал. Он был с ней согласен.

 

 

Владимир Маяковский

 

Если,

товарищ,

надел ты

шапочку,

красную

шапочку

мясом

наверх -

смело иди:

тебе всё уже

по ***

смело иди,

никого

не боись

крепче сожми

пирожки

для бабушки,

выгрызи

волка

сытную

жизнь!

[Фейка 16 616]

Уайлд особенно впечатлил

[vodkoff 526]

А меня банальный Ремарк впечатлил, хотя Уайльд тоже неплох.

 

Интересна была бы пресловутая сказка в стилизация под Дж. Свифта. Особенно на его самую известную поэму

[InK 5 067]

на аватар конечно не влезет =(

Изменено 15 января 2013 пользователем InK

[InK 5 067]

взято все там же http://glazo.livejou....com/72456.html

 

А почему же тогда всё это выросло у оленя?(1)

 

 

Перед тем, как перейти к оленю, предварительно следует объяснить, что изображено на вот этой, предуведомительной, картине:

 

Джулиано Буджардини. Похищение Дины, дочери Якова и Лии. 1531. 183 × 159 см.

(как всегда, щелчком всё увеличивается)

В Бытии, глава 34, всё, собственно, и сказано:

«Сихем взял её, и спал с нею, и сделал ей насилие».

Папа Яков, пока не было сыновей, молчал. А потом Сихем просто полюбил эту Дину, и хотел, чтобы всё по-честному. Тут сыновья сказали — делай обрезание и все твои пацаны тоже. Они сделали, а сыновья всё равно всех замочили.

 

 

 

История — совершенно старинная и скучная, как весь этот пыльный мир. Средние века, все ребята ходят с заточками. Живут коротко. Печальнее на свете.

«…Его здесь кресла

Стоят пустые, будто ожидая

Весельчака — но он ушел уже

В холодные подземные жилища...»

Но тут — возникает фигура художника. Вон он там, левее того круглого здания, расположился на подмостках и что-то малюет.

Из чего, может быть далее и возникнет сюжет.

 

Ну, а пока, лирически вспомнил:

«…из какой-то деревяшки, из каких-то грубых жил,

из какой-то там фантазии, которой он служил?»

 

 

Продолжим, пожалуй.

 

Да, тоже, как и в предыдущем случае, художник взгромоздился на подмостки (здесь они подвешены на вороте, что стоит на стене и куда можно вскарабкаться с подмостков по приставной лестнице, что справа).

Что он тут малюет не стене — не очень и разглядишь. Видно только белое знамя с красным крестом, напоминающее флаг Грузии, а может быть и флаг Милана, или Генуи, или Падуи — одним словом, с крестом Св. Георгия.

 

То есть, это картина Пьеро ди Козимо. Распятый Христос. После 1510. Масло, тополевая доска, 160 × 120,5 см.

Слева — собственно та деталь, о которой только что шла речь (находится в нижней правой части картины: чуть выше двух белых камушков и левее дерева).

(все изображения можно увеличить щелчком)

.

 

Не совсем обычное изображение Распятия, но его оригинал — Volto Santo, то есть, Спас Нерукотворный — находится в соборе Сан-Мартино в городе Лукка.

Вот он этот Спас — внизу слева, а справа — (забегая далеко вперёд этого повествования) представлено произведение, созданное по некоторым отдаленным его мотивам неизвестным художником 18 века. Св. Куммернис. Масло, холст, 78×54 см.

.

А дело было так.

Праведный Никодим, ученик Христа, участник снятия с креста и погребения и, говорят, один из хранителей чаши Грааля , так вот он, очевидно ещё до того как написать свое Евангелие, решил под руководством ангела вырезать из ливанского кедра фигуру распятого Христа. Но только Никодим приступил к тому, чтобы изобразить правдиво и верно лик Спасителя, так тут же его объял страх, что у него ничего не получится. Он уснул в молитвах о помощи, а проснувшись, увидел, что вся работа чудесным и наиточнейшим образом уже полностью завершена. (Посему лик этот нерукотворен и регулярно сопоставляется с Туринской плащаницей).

 

По смерти Никодима Volto Santo перешло по наследству к Иссахару, который, опасаясь преследований, спрятал распятие в пещере, где оно благополучно и пребывало до первой половины VIII века, пока епископу Гвальфредо не приснился вещий сон, и он не отправился в Святую Землю, где и откупорил пещеру, вынул распятие, но, тоже опасаясь чего-то, решил отправить его в Италию самым надёжным способом. То есть, погрузив в кораблик, без руля, вёсел и ветрил, и какого-либо экипажа. Не знаю, сел ли он сам туда или просто оттолкнул от берега, но судно в 742 г. благополучно прибыло к лигурийским берегам Италии, а точнее в гавань Луни (ныне Специи). Однако в руки местным жителям лодочка всё никак не давалась.

 

И тут приснился другой очередной вещий сон, но на этот раз, епископу Джованни I из города Лукка. Он тут же явился в Луни и без всяких затруднений приманил лодку и извлёк распятие, но, будучи честным человеком, решил отдать лунийцам тот сосуд с несколькими каплями крови Спасителя, что, оказывается, всё это время хранился в ящичке-реликварии за головой распятия ( а ныне — в соборе коммуны Сарцана).

Мало того, Джованни, погрузив распятие на повозку, запряженную парой волов, дал им свободно идти. И эти волы, никем не управляемые, но по чудесной воле, отправились прямиком в г. Лукку. Вот пожалуйста, документальное подтверждение:

 

 

Кстати, это фреска из церкви Сан-Фредиано в Лукке, куда сначала и поместили распятие, но на утро — опять, о чудо: оно неведомым образом оказалось перенесённым в собор Сан-Мартино, где и находится до сих пор.

 

Говорят, что праведный Никодим успел сделать ещё одно распятие. Хотя уж и не знаю — с помощью или без помощи, но сейчас оно находится в Испании. Пожалуйста, Majestad de Batlló:

 

Другие, правда, полагают, что это копия 12 века оригинала Volto Santo из Лукки, поскольку там продолжали совершаться чудеса, паломничество туда было огромное и было сделано множество подобных копий, разнесённых потом по всей Европе. Более того, полагают что и сам оригинал в Лукке паломники растащили по щепочкам, а то, что мы видим сейчас там, это реконструкция начала 13 века.

 

Итак, копии разнесли по всей Европе, от них тоже были всякие чудеса, но к концу 14 века там уже подзабыли что к чему и стали возникать вопросы: почему на распятии не Христос в набедренной повязке, а кто то в таком длинном женском платье, но с бородой?

 

И вот тут возникла легенда о святой деве, которую в Германии звали Вильгефортис — якобы от латинского Virgo Fortis (Стойкая Дева), а на самом деле от искаженного старогерманского "heilige Vartez", что есть перевод с итальянского Volto Santo.

 

В Германии её также звали Kümmernis (тут стоит взглянуть ещё раз на картинку Св. Куммернис в начале поста), в Голландии Ontkommer, в Англии Uncumber, во Франции Débarras, в Испании Librada, ну а в Италию уже она вернулась как Liberata и пр.

 

Пожалуйста:

Иероним Босх. Мученичество святой Либераты. 1500-1503, Дворец Дожей, Венеция. Масло, доска 104 × 119 см

 

(но что здесь делает известный Св. Антоний, пригорюнившись на левой створке? — и это вместо скрипача, о котором пойдет речь далее — просто ума не приложу).

 

Кстати, на тему этих святых дев вышла обстоятельная книга:

Ilse E. Friesen. The Female Crucifix: Images of St. Wilgefortis Since the Middle Ages. (Waterloo, Ontario:Laurier University Press) 2001, кусочки которой даже можно почитать в Google-book.

 

Тут пора наконец дать ответ на поставленный в заголовке вопрос:

А почему же тогда всё это (имеется ввиду борода) выросло у девушки?

 

Есть много вариантов этой легенды, например, в виде сказки братьев Гримм : Die heilige Frau Kummernis, той одной из немногих, что не была переведена на русский язык в полном собрании Полевого.

 

Но общий смысл таков:

 

Давным-давно жила-была принцесса и звали её, скажем, Куммернис. И очень она была верующая девушка. А её король-отец, скажем португальскоцарствующий, по имени, по имени… мнэ-э… ну, в конце в концов неважно, скажем, мнэ-э… Полуэкт… был страшный язычник. И решил он её выдать замуж, чего она очень не хотела. И стала она изо всех сил молиться, чтобы выросла у неё борода, дабы отпугнуть жениха. И, о чудо! — борода мгновенно выросла; женишок её, ура, бежал без оглядки. Одним словом, победа. Но одна незадача вышла — её папа так разозлился, что взял, да и распял её.

 

Вот тут можно разглядеть (особенно если щёлкнуть по самой картинке) некоторые события её жизни:

 

 

Как видите — здесь, да и на множестве других изображений, с одной ноги святой девы сброшен башмачок, а рядом пиликает коленопреклоненный скрипач.

. .

 

http://www.museen-in...mage.php?id=87..

 

Это составляет уже вторую часть легенды. Опять разные варианты. Но общий ход сюжета таков.

 

Однажды некий музыкант по имени… мнэ-э… ну, скажем, мнэ-э… Полуэкт Полуэктович… молился или преклонялся перед статуей, а может быть даже ещё и не статуей, а самой распятой святой девой. И тут, о чудо! — святая в знак милости сбросила ему с ноги башмачок. Он с благоговейным восторгом сунул его за пазуху и пошёл по своим делам. Но люди заметили, эге, башмачка-то золотого больше нет. Ну, спёр, не иначе. Поймали того паренька, и статью уже ему вешают: воровство, отягощенное святотатством. Он то-сё, мол, давай, начальник, следственное действие совершать с дачей показания на месте преступления. Ладно, выехали. А он там берёт скрипочку, и давай пиликать, а тут ему эта святая дева — раз, и второй свой башмачок ему сбрасывает. Невиновен, значит. Ну тут его конечно сразу и отпустили.

 

Вот даже Эгон Шиле сподобился изобразить Куммернис, но без бороды, одежды, креста, тапочек и скрипача. Так что, может, это просто тезка.

Egon Schiele. Kümmernis, 1914, сухая игла.

 

Почему то второе название этой работы, указанное в скобках — Тоска, хотя уверяют, что имя Куммернис (и прочие варианты: Онтокоммена, Анкамбер и др.) произошло от верования, что если в час кончины обратишься к этой святой деве, то умрёшь ohne Kummer — без тревоги, без горя, без скорби и печали.

 

Но в любом случае как-то милей мне вот эта Св. Вильгефорте из церкви коммуны Виссан в Па-де-Кале:

 

Ну что ж.

В заключение на пару минут вернусь в Лукку — город, конечно всем знакомый по роману «Война и мир» Л. Н. Толстого, начинающегося с фразы:

— Eh bien, mon prince. Gênes et Lueques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte. (фр.: Ну, что, князь, Генуя и Лукка стали не больше, как поместьями фамилии Бонапарте).

И это потому, что 23 июня 1805 г. Лукка превратилась в княжество Лукки и Пьомбино, переданное старшей сестре Наполеона — Элизе Баччокки (Бонапарт), фаворитом которой, а может и любовником, был Никколо Паганини. И в честь которой назван род растений Elisena (Элизена), он же называемый родом перуанских нарциссов (род: Elisena Herb. синоним: Ismene Salisb. ex Herb. семейство: Amaryllidaceae). А Исмена, как помним, это дочь Эдипа и Иокасты, сестрица Антигоны.

Так вот, пару слов о г. Лукке и литературе.

В небезызвестном произведении Данте. Божественная комедия есть такие строки: INFERNO - Canto XXI АД - Песня XXI

L'omero suo, ch'era aguto e superbo,

carcava un peccator con ambo l'anche,

36 e quei tenea de' piè ghermito 'l nerbo.

Del nostro ponte disse: «O Malebranche,

ecco un de li anzian di Santa Zita!

39 Mettetel sotto, ch'i' torno per anche

 

a quella terra, che n'è ben fornita:

ogn'uom v'è barattier, fuor che Bonturo;

42 del no, per li denar, vi si fa ita».

 

Là giù 'l buttò, e per lo scoglio duro

si volse; e mai non fu mastino sciolto

45 con tanta fretta a seguitar lo furo.

 

Quel s'attuffò, e tornò sù convolto;

ma i demon che del ponte avean coperchio,

48 gridar: «Qui non ha loco il Santo Volto:

qui si nuota altrimenti che nel Serchio!

Però, se tu non vuo' di nostri graffi,

51 non far sopra la pegola soverchio».

 

Poi l'addentar con più di cento raffi,

disser: «Coverto convien che qui balli,

54 sì che, se puoi, nascosamente accaffi». Он грешника накинул, как мешок,

На острое плечо и мчал на скалы,

36 Держа его за сухожилья ног.

 

Взбежав на мост, сказал: «Эй, Загребалы,

Святая Дзита шлет вам старшину!

39 Кунайте! Выбор в городе немалый,

 

Я к ним еще разочек загляну.

Там лишь Бонтуро не живет на взятки,

42 Там «нет» на «да» меняют за казну».

 

Швырнув его, помчался без оглядки

Вниз со скалы; и пес таким рывком

45 Не кинется вцепиться вору в пятки.

 

Тот канул, всплыл с измазанным лицом,

Но бесы закричали из-под моста:

48 «Святого Лика мы не признаем!

 

И тут не Серкьо, плавают не просто!

Когда не хочешь нашего крюка,

51 Ныряй назад в смолу». И зубьев до ста

 

Вонзились тут же грешнику в бока.

«Пляши, но не показывай макушки;

54 А можешь, так плутуй исподтишка».

 

Так вот, упомянутая Святая Зита — так и лежит, нетленная, с 27 апреля 1272 г. в уже упоминавшейся церкви Сан-Фредиано в Лукке.

То есть, иными словами, мздоимец старшина поступает на обработку в пятый ров восьмого круга ада из г. Лукка.

 

А упоминаемый Бонтуро Дати был известным сутяжником и взяточником в Лукке, так что слова, мол, он один там честный — ирония и сарказм Данте, который тоже жил в Лукке.

 

Теперь, следующее. Это ещё вопрос: всплыл ли тот грешник с измазанным лицом или просто кверху задом. Подробнейшие комментарии к тексту «Комедии» можно поискать здесь.

В любом случае, бесы глумятся и богохульствуют, сравнивая всплывшую часть тела грешника с Santo Volto из Лукки, запросто приплывшем туда. А Серкио — это река, на которой стоит Лукка.

 

Таким образом, многое, если не всё, открывается в деталях, которые в прежние времена любили выписывать художники, сидя или стоя на подмостках.

P.S.

— Пошёл он как-то в лес без ружья.

— В каком смысле без ружья?

— Ну, в смысле на медведя.

— Не на медведя, а на мамонта. Но стрелял он именно из ружья.

— Из ружья?

— Да. Косточкой от вишни.

— Черешни!

— Стрелял он, во-первых, не черешней, а смородиной. Когда они пролетали над его домом.

— Медведи?

— Ну не мамонты же!

— А почему же тогда всё это выросло у оленя?

 

Всё.